Роковая встреча - Страница 18

И тут совершилось самое невероятное событие в его адвокатской практике. Полицейский осел, закрыл лицо руками и по-бабьи завыл во весь голос.

— Убежала, убежала-а, она убежала-а-а, — выводил он на одной ноте, убеждая Уорнфолда в том, что в его родословной по женской линии были одни профессиональные плакальщицы, а мужчины служили могильщиками. Мотивчик, который выводил полицейский, на любых похоронах стал бы выдающимся шлягером.

— Успокойся, старина! Мир в бездну не рухнул. Посмотри, по-прежнему светит солнце, а все люди вокруг целы и невредимы. Не посыпай голову пеплом. Лучше расскажи спокойно.

— Она убежала-а, убежала-а, меня выгонят со службы за бездарность. Умирающая убежала-а, — продолжал выть полицейский, не слушая увещеваний Уорнфолда.

— Умирающая убежала? От кого? От смерти? Так радоваться надо такому исходу дела, а не голосить.

— Может, от смерти, но и от меня тоже, — провыл полицейский, но голос его звучал уже на тон ниже.

— Не страшно, умирающие быстро не бегают. Куда она направилась, твоя беглянка?

— Не знаю, — протянул полицейский. — Она рванулась от меня и стремглав побежала, я за ней, а она… испарилась. Клянусь Богом, только вот летела стрелой впереди меня и вдруг все — исчезла!

Уорнфолду рассказ полицейского показался более чем странным. Не могла же больная прямиком отправиться на небо.

— Дыхни, — приказал Уорнфолд полицейскому.

— Да не пил я, месье. Эта уголовница уже при смерти лежала, а сегодня рванула так, что любой спринтер позавидовал бы. Мне в полиции говорили, что заключенные хитры. Я держал ухо востро, но эта бестия оказалась слишком изворотливой. Прикинулась, что хочет перед смертью свежим воздухом подышать, и ушла в никуда. Что теперь буде-ет? Что буде-ет? — снова заголосил полицейский.

Уорнфолд быстро сложил из кусочков мозаики, вырванных из уст полицейского, целую картину. Нужно действовать быстро. Каким бы дураком ни был этот полицейский, он скоро оправится от шока и тогда кому-то очень не повезет.

7

Джеймс Мортимер был недоволен прошедшим днем. Состоявшаяся утром встреча с Уорнфолдом выбила его из привычной колеи. Что хотел от него Тедди? Его изложения событий? Каких? Он сам ничего не понял. Кто-то огрел его дубинкой, но за что? Неужели он должен тратить время, чтобы заниматься этим вопросом? Это хлеб юристов, он не собирается его у них отбирать, даже у Тедди. У него и так забот хватает. Положение дел во французском отделении его компании не из лучших, а он еще вынужден был три дня проваляться в больнице из-за неизвестно чем вызванного нападения.

Джеймс старался убедить самого себя, что в неудачно прошедшем совещании виновато исключительно желание Тедди выслушать его показания о нападении. Этим он хотел отодвинуть то глупое воспоминание, которое неожиданно возникло в его душе и целый день мешало ему сосредоточиться. Он невольно все время к нему возвращался, злился на себя и поэтому забыл об одном важном заявлении, которое был обязан сделать на совещании. Теперь придется беседовать с директором открывающегося в Лионе отделения компании завтра, а он мог сделать это сегодня, не тратя времени на дополнительную встречу.

В конце концов, устав от бесплодных терзаний, Джеймс решил больше не корить себя, а разрешить душе отправиться в полет и снова пережить то фантастическое видение, которое преследовало его целый день.

Сколько лет прошло? Шесть, семь, десять? Его натренированный мозг сейчас не мог произвести простой подсчет годам. Он, тогда совсем молодой, впервые отправился с инспекцией зарубежного филиала их компании. Отец доверил ему ответственное щекотливое дело в Ботсване.

Оно могло привести к грандиозному падению их акций на бирже. Для этого необходимо было наладить доверительные отношения со многими политическими деятелями Ботсваны и, возможно, уволить некоторых сотрудников. Он был горд поручением отца и верил в свои силы.

И вот однажды, когда он сидел в кабинете, выделенном ему в офисе в Габороне, перед ним материализовалось красивое юное создание, пылающее негодованием. К таким поворотам судьбы Джеймс не привык. В этот кабинет еще ни разу не залетали экзотические бабочки. Если бы это было в Лондоне в каком-нибудь ночном клубе, тогда все было бы понятно. Но здесь? В офисе солидной компании, где даже секретаршами работали бесцветные бесполые создания…

— Так вы и есть тот самый негодяй? — патетически заявило видение.

Джеймс Хэнтон оторвался от компьютера и с изумлением уставился на чудо, возникшее перед его глазами. Маленькая грациозная фигурка, водопад роскошных волос — белокуро-золотистых, сверкающие огромные сапфировые глаза. Шикарная картинка! Мечта всех мужчин. Но что она делает в его кабинете? Нелепее ситуации он придумать не мог. А как одета! Она собралась на костюмированный бал? Или оделась согласно роли, на которую претендует? Но их компания никогда не инвестировала шоу-бизнес, а в театры Джеймс Хэнтон ходил только как зритель. Завсегдатаем кулис он не был.

Что она говорит? Коварный соблазнитель невинной девушки? Этот негодяй должен за все ответить? Возможно, она сценарист и сейчас перед ним разыгрывается написанная ею пьеса?

Да, девушка чудо как хороша, да и актриса превосходная! Глаза горят, бледное лицо окрасил нежный румянец.

Обвинения, бросаемые этой волшебной бабочкой, проникали в его сердце. На какое-то мгновение Джеймс Хэнтон даже почувствовал себя персонажем этого спектакля и чуть ли не стал доказывать, что она, эта юная леди, ошибается и он не коварный соблазнитель юной девушки.